"Он выстрелил раз, и выстрелил два,
И свистнула пуля в кусты.
- По-солдатски стреляешь, - Камаль сказал. -
- Посмотрим, как ездишь ты!"
- Р. Киплинг
...Нет, приятель, мне нечего больше ставить на кон. Ты выиграл мой последний кред. Поздравляю, раздел старика догола и вытащил всю медь из карманов. Да только настоящее золото - оно в сердце, дружок, в сердце и в руках!
Ну, у меня еще в языке, говорят. Серебро уж точно. Если примешь ставку, могу рассказать быль. Про тот раз, когда Ангус МакБрайд встретился с Бледным Всадником на Чертовой Удавке.
Что, не быль, а таки небылица? Обижаешь. Я рассказываю только правду; коли не веришь, спроси самого Ангуса! Когда в ад попадешь, естественно - он третьего года преставился, чтоб ему сковородка пожарче досталась. Праведный он был слишком, вот чего. А теперь помолчи и послушай!
Дело было, считай, лет тридцать назад. Ангуса МакБрайда ты седоусым шерифом знаешь, а тогда он был просто сорвиголовой и ветром в поле, искал жизни получше и седла помягче, работы не гнушался разной, брался за все, что давали. Только и умел, что стрелять и лица ломать. Что? На пенсии тем же самым занимался? Узнаю старика. Кремень. Таких больше не делают.
Так вот в тот раз Ангус спешил по Чертовой Удавке в Оксенвилль, к какой-то своей очередной зазнобе. Закат уж был, а он сильно хотел до темноты Удавку проскочить - вот и топил, как бешеный, только пыль столбом. Всегда быстро ездить любил, старина. А навстречу ему вдруг - человек на лошади.
Что такое "лошадь"? Эх вы, темнота, а еще в школе учились. Терранский зверь такой. Ездить на нем можно. Четыре ноги, копыта, грива и хвост. Загляни в ретро-виды на холо, там точно есть.
Ну, Ангус-то тоже темнота необразованная, да еще и баек всяких наслушался - мол, потому Чертову Удавку так назвали, что по ней души ночами раскатывают и месть замышляют против убийц. Что, мол, там в войну конфедераты целый полк расстреляли, да так и бросили, без молитвы и без похорон. Вот и скитаются бедолаги - ни высокой им дороги, ни низкой.
Ангус МакБрайд в тот вечер был не только молод, но еще и мертвецки пьян, надо сказать. Я его, почитай, за столько лет трезвым-то раза два видел, и то на собственной свадьбе - слишком страшная невеста попалась, даже виски не брал. Откуда я знаю? Просто если кто про Бледного Всадника не слышал, то он или не местный, или не в своем уме. Все же эту страшилку слышали, да только не все знают, где правда, ага...
- Отойди с дороги или пристрелю на месте! - сказал тогда Ангус МакБрайд, остановил ховер и руку на кобуру положил.
- Зачем омрачать такой закат стрельбой? - ответил ему Всадник, и кивнул в сторону выхода из каньона. - Давай лучше сравним, кто быстрее. Кто проиграл, тот и уступает дорогу.
Ховер Ангуса был как ветер - движок мощный, антиграв новенький, хромом блестит как начищенный тазик. А Бледный Всадник - на каком-то коне. Да у Ангуса таких триста было под кожухом!
Да только вот едва они начали, как Всадник - уже вперед укатил. Ангус газу добавил, догнал - а тот только знай коня подгоняет да посмеивается, мол, чего ж ты такой неторопливый, МакБрайд, или на променад вышел? Рассвирепел Ангус, форсаж включил, все рукоятки перекинул, даже стопоры все снял и ограничители, кроме самого последнего - и вперед вырвался. Ну, думает - все, победил, теперь не догонит.
А на последнем повороте - тут как тут, обошел как стоячего!
- Нет, МакБрайд, придется сегодня тебе дорогу уступать! - такой смех у него был жуткий, у этого Всадника, что Ангуса аж дрожь пробрала. - А кто мне дорогу уступает, прямиком в ад отправляется!
Вот им двести метров осталось, сто, пятьдесят... Решился тогда Ангус - семи смертям не бывать, а все на одной сковородке вертеться. Откинул последний стопор, который движок жег начисто, зато скорости добавлял - ох мама дорогая. А тот ховер был у Ангуса, окромя рубашки и револьвера, единственным имуществом - но не побоялся, сжег в хлам!
А до конца каньона первым долетел.
- Молодец ты, Ангус МакБрайд, и за то, что не пожадничал, дарую тебе вот какую вещь: сердце это, из золота и меди, - сказал ему тогда Бледный Всадник, и улыбнулся страшной своей улыбкой. - Как часы в нем остановятся, так я за тобой и приду. А до той поры ни пуля тебя не возьмет, ни болезнь, ни яд, ни несчастная любовь.
Так и дожил Ангус до девяноста трех лет, а давеча вот - пришли за ним, да... Откуда я все это знаю, если МакБрайд никогда не рассказывал?
Помилуйте, джентльмены, но невозможно же забыть единственного смертного, который меня когда-либо обходил наперегонки!
